Будучи арт-дилером, Эрик Хебборн никогда не работал с аматерами. От каждого клиента своей галереи Pannini Galleries он ожидал определённого уровня знаний об изобразительном искусстве и его истории, а большинство из них и вовсе считали себя отменными специалистами, способными отличить оригинал от подделки. Тем забавнее, что приобретённые ими картины в итоге оказывались потрясающими фальшивками, а сам Эрик Хебборн обрёл славу самого блестящего фальсификатора в мире.
Ныне покойный Эрик Хебборн заслуженно считается лучшим мастером фальсификации в истории современного искусства. По его собственным оценкам, за всю свою карьеру фальсификатора он написал более тысячи поддельных картин. Лишь в нескольких случаях специалистам удалось распознать фальшивку, но большинство работ Хебборна спокойно прошли испытание экспертами даже в самых именитых аукционных домах и попали в крупные национальные галереи. Фальсификатор утверждал, что среди полотен, представленных в наиболее уважаемых музеях, имеются его копии картин Питера Брейгеля, Вирджила Ван Дейка, Джованни Баттиста Пиранези, Жан-Батиста Камиля Коро, Питера Пауля Рубенса и др.
С самого детства Хебборн отличался своей любовью к искусству и далеко не всегда невинным шалостям. Однажды в ответ на незаслуженное обвинение в баловстве с огнём восьмилетний Эрик отомстил вполне реальным поджогом своей школы. Несмотря на неуправляемый и дикий характер, юный хулиган имел неплохие успехи в учёбе и освоении изобразительного искусства. В 15-летнем возрасте он впервые представил свои работы на выставке в Maldon Art Club, а потом поступил в Королевскую академию художеств. Во время учёбы и по её окончании Хебборн получил немало наград за свои авторские работы.
Признание публики позволило Хебборну завести полезные знакомства среди представителей мировой художественной элиты. Однажды он познакомился с британским искусствоведом Энтони Блантом, который указал на схожесть некоторых работ Эрика с картинами Николя Пуссена. Слова Бланта заложили семена будущей карьеры фальсификатора. Необходимые навыки он обрёл во время работы в студии реставратора Джорджа Ацеля. Начав с элементарного восстановления повреждённых фрагментов, Хебборн научился блестяще подражать стилю и манере старых мастеров. В 1963 году Эрик вместе со своим партнёром Грэмом Смитом открыл собственную галерею Pannini Galleries, а годом позже перенёс её в Рим. На протяжении 14 лет Хебборн продавал свои собственные работы наряду с оригиналами. В 1965 году старейшая в Лондоне арт-дилерская компания P. & D. Colnaghi & Co. приобрела одну из копий картины Питера Брейгеля, которая в итоге оказалась в Метрополитен-музее в Нью-Йорке.
Секретом успеха Эрика Хебборна было его внимание к деталям. Большинство его подделок с лёгкостью преодолевали проверки экспертов по той причине, что фальсификатор всегда использовал материалы, свойственные конкретному временному отрезку. В частности, он подбирал подходящую по возрасту бумагу и самостоятельно смешивал пигменты, изготавливая их из компонентов, доступных оригинальному художнику. По странному стечению обстоятельств, именно дотошность Хебборна и стала причиной его разоблачения. В 1978 году куратор Национальной галереи искусства в Вашингтоне Конрад Оберхубер заметил, что два полотна разных художников выполнены в похожем стиле на идентичной бумаге. На его наблюдения откликнулся куратор Музея и библиотеки Моргана в Нью-Йорке, который сообщил о похожих проблемах. Затем к ним присоединились ещё несколько музеев, которые также приобретали картины у P. & D. Colnaghi & Co. Дальнейшее расследование привело их к Pannini Galleries.
Руководство музеев и P. & D. Colnaghi & Co. не стали разглашать информацию о мошенничестве Хебборна. Более того, в его адрес не было выдвинуто никаких обвинений. Сам Хебборн также не считал себя преступником. Он не видел ничего криминального в желании подражать стилю любимого художника или копировать понравившиеся полотна. Его моральный кодекс также допускал продажу подделок под видом оригинала, поскольку эксперты попросту не видели между ними разницы. В документальном фильме «Portrait of a Master Forger» Хебборн высказал своё мнение о том, что качественные фальсификации достойны не меньшего внимания, чем оригинальные работы старых мастеров. Кроме того, он стремился разоблачить так называемых экспертов, которые настаивали на своей способности оценить оригинальность полотна «на глаз», когда на самом деле это достаточно проблематично даже при наличии специализированного оборудования, предназначенного для глубинного анализа.
Инцидент с разоблачением подделок вовсе не повредил карьере Хебборна. После него он написал ещё около 500 копий и продал их дилерам, которые были совершенно не против приобретения полотен сомнительного происхождения. Более того, иногда его просили «найти» ту или иную картину старых мастеров, по сути заказывая её профессиональную подделку. Даже через 23 года после смерти Хебборна эксперты не могут прийти к окончательному выводу в вопросе о подлинности картин, проданных его галереей и дилерами. Ввиду того, что Хебборн использовал материалы, соответствующие периоду, в котором творил тот или иной художник, а сами оригиналы считаются утерянными, специалисты не имеют никаких научных свидетельств, способных доказать или опровергнуть достоверность происхождения полотен.
Деятельность Хебборна находит свой отголосок и сегодня – в «эру сомнительной подлинности информации». Самый блестящий фальсификатор современного искусства водил экспертов за нос ещё до того, как на людей обрушилась эпоха «постправды» в виде лавины «фейковых новостей» и дипфейков. Кинодел Питер Джерард, который работает над сериалом о судьбе мастера-фальсификатора, основанном на его мемуаре, считает, что людей привлекает бесконечный цикл появления подделок и их «громкого» разоблачения. Потому, пока рынок заинтересован в активном обороте картин популярных (и не очень) художников, всегда будут люди, пытающиеся нажиться на чужой славе.
