Джордж Сопер не был простым детективом: бывший инженер-строитель посвятил свою жизнь изучению брюшного тифа и вопросам улучшения санитарных условий во время эпидемий. Именно он помог обнаружить первого человека, официально признанного суперраспространителем брюшного тифа – кухарку Мэри Маллон, получившую прозвище Тифозная Мэри.
В 1906 году владелец арендного дома на нью-йоркском острове Лонг-Айленд с ужасом обнаружил, что 11 постояльцев, среди которых были члены семьи банковского служащего и прислуга, стали испытывать симптомы брюшного тифа. Когда арендодатель не смог самостоятельно отследить источник заболевания, он обратился к Джорджу Соперу, который славился в Нью-Йорке как «борец с эпидемиями». Исходя из своего опыта, Сопер понимал, что виновным в новой вспышке мог быть человек, являющийся бессимптомным носителем инфекции. Расследуя обстоятельства болезни в семье банковского служащего, он обнаружил, что за три недели до появления первого больного в дом прибыл новый человек – повар Мэри Маллон.
Дальнейшее исследование Сопера наглядно демонстрирует, как один невольный носитель инфекции может стать пусковым рычагом крупной вспышки заболевания. Кроме того, его работа легла в основу дискуссии о вопросах нарушения прав и индивидуальной автономности человека, когда речь идёт о здоровье целого общества. Проверяя список семей Нью-Йорка, нанимавших Мэри в качестве кухарки в летних домах с 1900 по 1907 год, Сопер обнаружил данные о как-минимум 22-х случаях брюшного тифа среди её работодателей. Особенность летней кухни мисс Маллон заключалась в подаче домашнего мороженого со свежими персиками – не требующего термической обработки блюда, при контакте с которым Мэри могла передать клиентам инфекцию.
Брюшной тиф – это бактериальная инфекция, которая, как правило, распространяется через заражённую бактерией Salmonella typhi пищу или воду. Больные испытывают такие симптомы, как лихорадку, разного рода расстройства желудочно-кишечного тракта, слабость, изменения кожных покровов и слизистых, а в тяжёлых случаях течения болезни ещё и нарушения сердечного ритма, галлюцинации, токсический шок и смерть. В начале XX века в мире не было строгих правил санитарного режима, потому брюшной тиф был привычным делом. Когда Сопер начал своё расследование в 1906 году, официальные сводки сообщали о 639 смертельных случаях за год в пределах одного только Нью-Йорка. И прежде городу приходилось сталкиваться с эпидемиями заболевания, но Соперу впервые удалось отследить источник вспышки до конкретного носителя, который при этом не испытывал совершенно никаких симптомов.
Спустя 4 месяца после начала расследования Джордж наконец нашёл Мэри: 37-летняя ирландка работала поваром в доме на Парк-авеню. Сопер описал её как крепкую женщину ростом до 170 см со светлыми волосами, голубыми глазами и вполне здоровым цветом кожи. Когда мужчина продемонстрировал ей все свидетельства о её статусе носителя и попросил предоставить образцы мочи и кала для анализов, боевая мисс Маллон выдворила его из дому, угрожая мясной вилкой. Следующей убедить женщину в необходимости сдачи анализов отправилась доктор Сара Джозефина Бейкер – практикующий врач и активист движения за предоставление медицинской помощи всем слоям населения, но и она потерпела неудачу. Отец Сары умер от брюшного тифа, потому она всеми силами боролась за внедрение профилактических мер для предупреждения подобных заболеваний, которые предусматривали регулярное отслеживание носителей инфекций. В конце концов мисс Бейкер удалось отправить Мэри в больницу при помощи служителей правопорядка.
В больнице, из которой Маллон едва ли не сбежала, врачи подтвердили наличие в её организме бактерии Salmonella typhi. Когда диагноз доказали ещё несколько дополнительных тестов, женщину отправили в принудительный карантин на территории госпиталя Риверсайд. Мэри яростно отрицала факт наличия в её теле инфекции, вероятно, из-за отсутствия каких-либо симптомов. Она не понимала своей роли носителя потенциально смертельного заболевания и пыталась привлечь юристов, чтобы выбраться из карантина. В качестве лечения медики могли предложить только удаление желчного пузыря и протоков, в которых у 2-5% больных брюшным тифом сохраняются болезнетворные бактерии даже после устранения симптомов. Маллон отказалась от хирургического вмешательства.
В 1909 году в газете New York American Маллон прозвали Тифозной Мэри, и это прозвище прожило с женщиной до конца её дней. Из-за массовой травли и насильственного карантина Маллон решила засудить Департамент охраны здоровья Нью-Йорка. В письме к своему адвокату она жаловалась, что чувствует себя экспонатом из цирка уродцев и всеобщим посмешищем. Её отстранили от любимого дела, постоянно осматривали врачи и даже студенты-медики, задавая вопросы, ответы на которые она давала сотни раз. К тому же, женщина была уверена, что Сопер и его коллеги руководствовались англофобными стереотипами, которые изображали ирландских эмигрантов как разносчиков трущобных заболеваний. Дело Мэри дошло до Верховного суда США, спровоцировав громкие дебаты по поводу нарушения прав человека на индивидуальную автономность и ответственности руководства штата в подобных кризисных ситуациях. Адвокат Маллон пытался добиться её освобождения из незаконного заключения, но суд отказался удовлетворить прошение, аргументировав решение опасностью женщины для общественного здоровья.
Несмотря на решение суда, в начале 1910 года Мэри выпустил из карантина новый уполномоченный по вопросам здравоохранения. Его главным условием было изменение рода деятельности – полное прекращение работы в пищевой индустрии. Увы, Маллон по-прежнему не считала себя опасной для общества и, не имея других навыков, она продолжила работать поваром в Нью-Йорке и Нью-Джерси. После освобождения из карантина женщина готовила пищу для отеля, ресторана на Бродвее, для спа и клубного дома. В 1915 году в родильном доме имени Слоуна была зарегистрирована новая вспышка брюшного тифа, в течение которой заболели 25 рожениц и сотрудников. Джордж Сопер, которого вновь привлекли к расследованию заболевания, обнаружил в лице кухарки «миссис Браун» свою старую знакомую.
На этот раз Тифозная Мэри отправилась в изоляцию в госпиталь Риверсайд на острове Норт-Бротер без права на апелляцию. Там женщина коротала свои дни за чтением книг и работой в лаборатории, где она помогала готовить оборудование для медицинских тестов. В 1938 году 70-летняя Маллон умерла из-за инсульта спустя более двух десятилетий пребывания в карантине. До конца своих дней она так и не признала, что являлась бессимптомным распространителем брюшного тифа. Вероятно, ввиду отсутствия элементарного понимания природы заболеваний, она и не верила в существование подобных явлений.
В ходе двух вспышек брюшного тифа, спровоцированных Тифозной Мэри, как минимум 51 человек заразился от Маллон, а трое погибли. Более того, историки и медики считают, что пострадавших было значительно больше. По словам Сопера, пример этой кухарки показал, как сложно достучаться до людей, когда те не осознают, что они представляют собой потенциальную угрозу для здоровья окружающих. История Мэри помогла властям и специалистам разработать более качественный протокол действий для подобных случаев. На момент смерти Маллон только в Нью-Йорке обнаружили более 400 человек, которые являлись бессимптомными распространителями брюшного тифа. В заболевании Мэри не было её вины: учёные предполагают, что она родилась с болезнью, так как её мать перенесла брюшной тиф во время беременности. Тем не менее Маллон и другие люди, оказавшиеся в подобной ситуации, должны в полной мере принимать свою роль и ответственность.
В 2003 году во время эпидемии SARS наследие Тифозной Мэри привело к появлению теории «суперраспространителей», которые являются бессимптомными «сосудами» для болезнетворных агентов. Их особенность заключается в особых механизмах иммунитета и прочих систем организма, из-за которых суперинфекторы с бóльшей вероятностью заражают других людей, не испытывая при этом практически никаких симптомов. Природа данного феномена до сих пор достоверно не установлена, поскольку среди суперинфекторов встречались люди и с чрезвычайно ослабленным, и с непривычно сильным иммунитетом. В контексте напряжённой эпидемиологической ситуации наших дней всем людям необходимо взять во внимание вероятность того, что каждый из нас может быть «ядовитым королём» (так суперраспространителей называют в Китае) и нести опасность для окружающих.