Дуглас Корриган был американским авиатором родом из Галвестона, штат Техас. В 1938 году Корриган «по ошибке» совершил трансатлантический перелёт, и с тех пор, как колёса его самолёта коснулись земли в Ирландии, за ним прочно закрепилось прозвище Дуглас «Не в ту сторону».
Клайд Грос Корриган родился в 1907 году в семье ирландских иммигрантов – инженера и учительницы, но уже будучи взрослым он официально сменил имя на Дугласа. Семье часто приходилось переезжать, потому будущему авиатору было нелегко каждый раз привыкать к новой школе. После развода родителей Дуглас с матерью, братом Гарри и сестрой Эвелин окончательно осел в Лос-Анджелесе. На новом месте учёба снова не задалась, потому парень бросил школу и пошёл работать строителем. Позже Корриган с сожалением вспоминал этот непростой период: ему отчаянно не хватало мотивации и цели, потому долгое время он не мог найти занятия по душе.
Это продолжалось до октября 1925 года, когда Дуглас увидел, как неподалёку от его дома летал биплан Curtiss JN-4 «Jenny». Оказалось, что хозяин самолёта устроил аттракцион, и люди были готовы платить даже за небольшие обзорные полёты. Корриган тоже отдал свои кровные 2,50$ (около 36,30$ с учётом инфляции) за один вылет, а уже через неделю пошёл на свой первый урок пилотирования. Кроме того, в свободное от лётных занятий время он наблюдал за работой местных авиамехаников. Спустя 20 уроков 25 марта 1926 года Дуглас совершил свой первый сольный вылет.
Обучение Корригана проходило на том же аэродроме, где начинала свою деятельность компания Ryan Airlines, известная своим участием в осуществлении первого одиночного трансатлантического перелёта. В частности, на производственных мощностях компании в Сан-Диего был построен самолёт «Spirit of St. Louis», на котором американский лётчик Чарльз Линдберг пересёк Атлантический океан. В его строительстве принял участие и Дуглас Корриган: он и его коллега Дэн Бёрнетт отвечали за сборку крыльев и панели инструментов, а также за установку топливных баков. Вместе они увеличили размах крыльев моноплана Линдберга на 3 метра, тем самым обеспечив ему недоступную на более ранних моделях самолётов подъёмную силу. Кроме того, Дуглас принимал участие в непосредственной подготовке аппарата к историческому перелёту в исполнении Линдберга.
Став свидетелем головокружительного успеха Чарльза Линдберга, Корриган решил повторить его подвиг. В качестве конечного пункта он выбрал Ирландию, которая была родиной его предков. Дуглас не раз пытался обсудить с друзьями возможность собственного перелёта и получение соответствующего разрешения. Тем временем компания Ryan Aeronautical переехала в Сент-Луис, и Корриган остался в Сан-Диего, получив должность механика при новой авиационной школе Airtech School. Из-за большого количества учеников он едва ли мог улучить момент, чтобы полетать самостоятельно, зачастую жертвуя собственным обеденным перерывом. Несмотря на нехватку времени, Дуглас пристрастился к аэробатике. Его любимой фигурой был боевой разворот: нередко он комбинировал манёвры и по спирали взмывал в небо от самой земли. Руководству Airtech School не нравился экстремальный стиль пилотажа Корригана, потому вскоре ему запретили выполнять трюки на самолётах компании.
Впоследствии Дуглас не раз сменял место работы, устраиваясь механиком в различные авиакомпании, чтобы совершенствовать свои навыки пилотирования на самолётах своих работодателей. В 1929 году Корриган наконец получил лицензию пилота и спустя год переехал на Восточное побережье США, где основал собственный бизнес с другом Стивом Райхом. В основном они предлагали публике развлекательные полёты и эффектную демонстрацию фигур пилотирования. Несмотря на успех промысла, в 1933 году Дуглас вернулся на Западное побережье, прихватив с собой моноплан Curtiss Robin OX-5. В последующие годы он вернулся к работе авиамеханика и попутно занимался подготовкой собственного самолёта к трансатлантическому перелёту.
Взамен родного двигателя Curtiss OX-5 мощностью 90 л. с. Дуглас установил на свой моноплан самодельный гибрид, собранный из двух старых Wright R-540 Whirlwind. С новой силовой установкой «Robin» развивал мощность 165 л. с. В 1935 году Корриган впервые обратился в Совет по воздушной торговле с надеждой получить разрешение на беспрерывный перелёт из Нью-Йорка в Ирландию. Комиссия отказала удовлетворить заявление Дугласа, посчитав 6-летний аппарат недостаточно надежным для столь длительных перелётов. Впрочем, ему всё же удалось получить разрешение на трансконтинентальные путешествия. В последующие пару лет Корриган без устали вносил модификации в свой моноплан, пытаясь выбить полноценную сертификацию самолёта. Увы, в 1937 году требования к аппаратам, предназначенным к трансатлантическим перелётам, стали ещё строже из-за исчезновения над Атлантическим океаном лётчицы Амелии Эрхарт. Ввиду ужесточения норм Curtiss Robin OX-5 Дугласа и вовсе лишили лицензии на перелёты даже в пределах континента. Согласно автобиографии Корригана, многолетняя борьба с бюрократией не раз подталкивала его к мыслям о нелегальном пересечении Атлантического океана.
Чтобы вновь добиться получения разрешения на трансконтинентальные перелёты, Дугласу пришлось несколько усовершенствовать самолёт. Этот процесс отнял у него немало денег и времени, вследствие чего Корриган пропустил период стабильной погоды в Атлантике – в ответ на новые злоключения Дуглас решил назвать свой моноплан «Sunshine». Спустя полгода Корриган наконец решился на трансатлантический перелёт. 9 июля 1938 года он согласовал с Советом по воздушной торговле расписание официального трансконтинентального маршрута, согласно которому ему полагалось вернуться в Калифорнию 17 июля. В аэропорту Флойда Беннетта в Нью-Йорке он надеялся осуществить дозаправку и отправиться в сторону Ирландии после окончания рабочего дня начальства аэропорта. В пути на Восточное побережье в топливной системе «Sunshine» образовалась утечка, и кабина стала наполняться парами бензина.
По прибытии в аэропорт Флойда Беннетта Дуглас понял: у него нет времени на поиск и устранение утечки, поскольку иначе его ожидало наказание за нарушение графика внутренних перелётов. Перед вылетом он спросил у менеджера аэропорта Кеннета Бера, с какой полосы ему можно взлетать, и тот велел ему выбирать любую полосу, которая не идёт на запад, в сторону здания администрации аэропорта. Затем Бер пожелал ему «Bon Voyage», вероятно, намекая на успех трансатлантического перелёта Корригана. Впрочем, позже Бер публично уверял представителей прессы, что он не имел ни малейшего представления о намерениях Дугласа. В 5:15 утра моноплан Дугласа Корригана оторвался от восточной взлётной полосы с 1200 литрами топлива и 61 литром масла на борту.
Через 28 часов 13 минут 18 июля Дуглас приземлился в аэропорту Балдоннел в пригороде Дублина. Его провизия на всё это время состояла из двух шоколадных плиток, двух коробок инжирных батончиков и примерно литра воды. На борту «Sunshine» не было радиосвязи, а единственному компасу было около 20 лет. Именно его неисправностью Корриган оправдал свою «ошибку». Дуглас утверждал, что отсутствие земли под крылом самолёта совершенно не смутило его из-за сплошной облачности, а свою «ошибку» он осознал лишь через 26 часов полёта, когда перед его глазам показался океан.
Впрочем, эти показания Корригана не совсем соответствуют его словам о том, что через 10 часов он почувствовал холод в ногах и обнаружил скопление топлива на полу кабины. При помощи отвёртки он проделал дренажное отверстие в противоположной от выхлопной трубы стороне. Будь он на все 100% уверен, что в тот момент его самолёт находился над сушей, он не стал бы продолжать полёт и совершил бы аварийную посадку. Более того, Дуглас рассказывал, что в пути ему пришлось изменить настройки двигателя, чтобы добиться увеличения скорости на 20% и сократить время полёта.
Позже бюрократам понадобилось 600 слов, чтобы описать все нарушения Корригана в телеграмме, как правило, требующей максимального сокращения объёма текста. Несмотря на серьёзность дела, наказание Дугласа было довольно мягким: действие его лицензии пилота приостановили всего на 14 дней. Более того, в США Корриган и его самолёт вернулись 4 августа – в последний день действия ограничений. Публика приветствовала его как настоящего героя: парад в его честь в Нью-Йорке посетили больше людей, чем празднование в честь первого одиночного трансатлантического перелёта Чарльза Линдберга. Позже последовали и парад в Чикаго, и даже встреча с президентом Рузвельтом в Белом доме.
Спустя считанные месяцы после перелёта Дуглас опубликовал автобиографию «That’s My Story». Кроме того, он всячески продвигал собственную тематическую продукцию «Не в ту сторону», в том числе и наручные часы, которые шли задом наперёд. В 1939 году Корриган снялся в автобиографическом фильме RKO Radio Pictures «The Flying Irishman». Позже Дуглас продолжил работать в качестве авиамеханика, а во время Второй мировой войны он участвовал в испытаниях американских бомбардировщиков и летал в составе транспортной дивизии ВВС США. В какой-то момент он даже пытался пробиться в политику от лица Прогибиционистской партии, но затем вновь вернулся в русло коммерческой авиации.
В 1950 году Корриган ушёл из авиации и обосновался в городе Санта-Ана, посвятив свободное время уходу за собственной апельсиновой рощей. После смерти жены в 1966 году и гибели одного из трёх сыновей в результате авиакатастрофы в 1972 году Дуглас стал настоящим затворником и надолго скрылся от глаз публики. Впрочем, в 1988 году он с радостью принял участие в праздновании 50-летия со дня своего перелёта «Не в ту сторону». Более того, уже пожилой Корриган был настолько воодушевлён тем, что ему помогли восстановить и запустить его драгоценный моноплан «Sunshine», что организаторам пришлось зафиксировать самолёт, чтобы Дуглас не попытался на нём взлететь. За десятки лет многочисленные журналисты и фанаты пытались заставить Корригана признаться во лжи. Более того, несколько раз ему предлагали шуточные награды и место почётного члена в клубе «Liars Club of America» за едва ли не самую удачную ложь в истории, однако каждый раз он вежливо, но твёрдо отказывался от такой «чести». До самой смерти в 1995 году Дуглас утверждал, что его одиночный трансатлантический перелёт был всего лишь невероятной ошибкой.
